Федор Шаляпин и его талантливые друзья

13 февраля исполнилось 150 лет со дня рождения знаменитого оперного певца Федора Шаляпина. К этому дню телеканал «Россия» приурочил премьеру сериала «Шаляпин». Одна из тем восьмисерийной исторической драмы — небывалый расцвет русского искусства, удивительное время, которое назовут Серебряным веком. Приехавший из Казани в Петербург Шаляпин оказался в окружении людей, которые в его жизнь вошли как друзья, а в учебники и энциклопедии как выдающиеся деятели русского искусства. Вспомним некоторых из них — тех, кто появится в сериале вместе с великим певцом.

Константин Коровин. «Портрет артиста Федора Ивановича Шаляпина», 1911 год, Государственный Русский музей, Санкт-Петербург © Public Domain

Дружба баса Федора Шаляпина и знаменитого русского художника-импрессиониста Константина Коровина продлилась почти полвека. Даже оказавшись после революции за рубежом, они не потеряли друг друга. Оба мастера были одарены еще и литературным талантом, оба оставили очень колоритные наполненные юмором воспоминания, где быль не всегда просто отделить от небылиц. Но читать их в любом случае увлекательно.

Эффектно выглядит история их встречи в Нижнем Новгороде, где они сблизились. Одной из самых любопытных локаций на ярмарке был павильон Крайнего Севера, оформленный Константином Коровиным, недавно вернувшимся из экспедиции. Там были и макет древней церкви, и ледяной грот, и алебастровый медведь, и бассейн с живым тюленем, и бочки с рыбой, и трофейные челюсти кита. Шаляпин, который приехал демонстрировать на ярмарке свой незаурядный бас, в этот павильон заглянул, тюленя потрогал, с художником раскланялся. А вскоре они уже сидели в ресторане — и такие посиделки станут их любимым досугом на долгие годы. Но не только посиделки. Коровин и Шаляпин вместе ездили на охоту, ловили рыбу, путешествовали по Италии и Испании, дружили семьями. Успевали и над спектаклями вместе работать.

Александр Горбатов в роли Федора Шаляпина (слева) и Александр Яценко в роли Константина Коровина в сериале «Шаляпин» © Телеканал «Россия»

Коровин принимал участие в создании образов Шаляпина, но при этом не переставал изумляться его дару перевоплощения. Константин лично придумал для него костюм Ивана Грозного, но на сцене видел не друга Федю, а неистового царя. Говорил, что во время исполнения партии Шаляпин как бы «принял в себя его неспокойную душу правителя». С другой стороны, Коровин очень гордился тем, что знал настоящего Шаляпина. «С встречными людьми он никогда не был прост — всегда играл. Никогда я не видел его со знакомыми таким, каким он был, когда приезжал ко мне в деревню», — утверждал художник.

Лучшим другом Константина Коровина был Валентин Серов. Художники были настолько неразлучны, что к ним приклеилось одно прозвище на двоих — Серовин. На тех, кто с Серовым не был знаком, он производил впечатление человека сурового и угрюмого. И только близкие знали его как остроумного весельчака. Шаляпину посчастливилось узнать именно такого Серова — шутника и затейника.

Но Шаляпина в Серове привлекал не только его веселый нрав. Завораживал особенный взгляд на мир, умение увидеть и передать большое в малом. Шаляпин навсегда запомнил, как Серов комментировал картину Коровина. Сказал, что нравится свинцовое небо и «это». На слове «это» Серов сделал какой-то неопределенный жест рукой, но сразу стало понятно, что он говорит о елях.

Наблюдая за тем, как работает Серов, Шаляпин и сам порой брал в руки карандаш: сохранились автопортреты певца, сделанные им дружеские шаржи и другие рисунки. А Серов нередко подсказывал Шаляпину сценические решения: позы, жест, грим.

Валентин Серов. «Портрет Федора Ивановича Шаляпина», 1905 год, Государственная Третьяковская галерея, Москва © Public Domain

Серов мечтал написать портрет Шаляпина в полный рост, но успел сделать только угольный набросок на холсте. Правда, и он передает масштаб певца: эскиз сделан в натуральную величину, а ростом Шаляпин был под два метра.

Среди самых веселых воспоминаний Коровина о Шаляпине — сцены с участием Михаила Врубеля. Эксцентричный художник и простоватый, наивный в начале своей карьеры певец не могут найти общий язык. Шаляпин восторженно рассказывает Врубелю про Горького, а тот такого писателя и знать не знает и вместо этого толкует про какого-то Гомера. Да еще странное существо с горящими глазами рисует. Шаляпин даже смотреть не хочет: пока художник вышел из мастерской, отворачивает картину к стене. Врубель тоже поглядывал в сторону Шаляпина с опаской: да, безусловный талант, но такой могучий, что заслоняет собой спектакли, забирает все внимание.

Понимание творчества Врубеля к Шаляпину придет, хоть и с опозданием, когда художника уже не будет в живых. «От Врубеля мой Демон», — скажет Шаляпин о своей роли в опере Антона Рубинштейна.

Константин Коровин. «Федор Шаляпин в роли Демона в опере А. Рубинштейна», 1903 год, Государственный Русский музей, Санкт-Петербург © Public Domain

Не только произведения Врубеля и совместная работа (Врубель разрабатывал декорации и костюмы для оперы «Моцарт и Сальери»), но и его судьба оставили глубокий след в душе Шаляпина. Он рассуждает о раннем уходе художника из жизни и выдвигает такую версию: «Мне кажется, что талант Врубеля был так грандиозен, что ему было тесно в его тщедушном теле. И Врубель погиб от разлада духа с телом».

Этот человек остался бы в истории искусства, даже если бы не тратил свои заработанные на строительстве железных дорог деньги на поддержку талантливых современников. Дело в том, что Савва Иванович — отец Веры Мамонтовой, той самой девочки с персиками с картины Валентина Серова. И написана она была в имении Мамонтова Абрамцево.

Михаил Врубель. «Портрет Саввы Ивановича Мамонтова», 1897 год, Государственная Третьяковская галерея, Москва © Public Domain

Но Савва Иванович тратил, и тратил с размахом, из-за чего был прозван русским Медичи. «Когда меня представили Мамонтову, сказав, что это известный меценат, я не сразу понял, что это такое — меценат? — вспоминал Шаляпин. — Мне объяснили: этот миллионер сильно любит искусство, музыку и живопись, артистов и художников». Мамонтов создал Абрамцевский художественный кружок, Московскую частную русскую оперу, финансировал издание художественного журнала «Мир искусства».

Мамонтов не только сделал Шаляпина звездой, поставив специально под него оперы «Юдифь», «Моцарт и Сальери», «Борис Годунов», но и привил ему вкус к новому, необычному искусству модернизма. Федор Иванович смешно рассказывает в мемуарах, как не понимал картин Врубеля, тянулся к реалистичным пейзажам, похожим на фотографии, а Мамонтов объяснял ему: «Вы еще молоды, Феденька. Мало вы видели». Большим ценителем нового искусства, которое дает зрителю не подражание природе, а эмоцию, Шаляпин стал очень быстро: ведь все лучшие художники сотрудничали с Мамонтовым.

Певицу Татьяну Любатович называли «сподвижницей Саввы Мамонтова в его театральных начинаниях». Это чистая правда. Но не вся. Сплетники злословили, что свою Частную оперу Мамонтов затеял только ради того, чтобы Любатович, к которой он неровно дышал, могла представлять на сцене свое меццо-сопрано. Слухи эти и то, что за ними стояло, едва не разрушили брак Саввы Мамонтова.

Константин Коровин. «Портрет артистки Татьяны Спиридоновны Любатович», 1880 год, Государственный Русский музей, Санкт-Петербург © Public Domain

Татьяна Любатович была из состоятельной дворянской семьи. В ее имении собирались композиторы, художники, артисты, с которыми Мамонтов создавал спектакли для своего театра. Именно там Шаляпин работал над ролью Бориса Годунова из одноименной оперы Мусоргского, которую считал лучшей в своем репертуаре. На даче у Любатович сыграл Шаляпин и свою свадьбу с итальянской балериной Торнаги.

Александр Горбатов в роли Федора Шаляпина (крайний слева), Ирина Пегова в роли Татьяны Любатович и Владимир Юматов в роли Саввы Мамонова в сериале «Шаляпин» © Телеканал «Россия»

У Татьяны Любатович было прекрасное музыкальное образование и красивый голос, так что признание она имела не только в опере Мамонтова. Она успешно гастролировала по России и за ее пределами, выступала в Испании, Италии, Франции, Англии.

Шаляпин и Горький могли познакомиться еще в детстве: оба были из небогатых семей, жили в Казани. «Я у сапожника, а Горький поблизости у какого-нибудь булочника», — описывал Шаляпин годы юности, когда Горький еще был Алексеем Пешковым, а Шаляпина выгнали из местного хора, сочтя недостаточно талантливым.

Познакомятся они только в Москве. Очень бегло, однако Горький даже в письме Чехову сообщит об этой короткой встрече: «Шаляпин — простой парень, большущий, неуклюжий, с грубым умным лицом. В каждом суждении его чувствуется артист».

Вскоре они встретятся снова, в Нижнем Новгороде, на родине писателя. Шаляпин приехал туда с гастролями, Горький наведался к нему в гримерку, пригласил прогуляться вдоль Волги — это стало началом прекрасной дружбы.

Горький введет Шаляпина в литературную тусовку, познакомит с Куприным, Буниным. Они будут бурно обсуждать литературу, театр, мироустройство и назревающие перемены. Спорить, ссориться и мириться. Вместе писать мемуары от имени Шаляпина. А еще весело проводить время на банкетах и просто дурачиться, с азартом и удовольствием.

Писатель Максим Горький тычет метлой в оперного певца Федора Шаляпина, 1905 © Public Domain

Но «буря! скоро грянет буря!». В 1922 году Шаляпин покинул Россию. Окончательный разрыв и последняя встреча с Горьким произошли в 1929. Тогда они встретились в Риме. Горький приехал послушать Шаляпина в опере «Борис Годунов». После спектакля был ужин, во время которого писатель горячо убеждал Федора Ивановича вернуться на родину, но тот не решился. После этого Горький не стеснялся критиковать бывшего друга.

Шаляпин пережил Горького на два года. В парижской газете артист опубликовал очень теплый и всепрощающий некролог, в котором вспомнил последнюю свою встречу с Горьким и его уговоры вернуться домой. «Я знаю твердо, что это был голос любви и ко мне, и к России», — написал Шаляпин.

Когда поклонники восхищались драматическим талантом Шаляпина и спрашивали, откуда у него, певца, такие выдающиеся актерские навыки, Федор Иванович ссылался на своего друга Мамонта Дальского, у которого он многому научился. Дальский служил в главном театре Петербурга — Александринском, — но всего один год. Актер имел необузданный нрав, склонность к авантюрам и приключениям, так что на одном месте долго не задерживался. И хоть в театральных кругах ему дали прозвище Скандальский, незаурядный талант Мамонта Викторовича признавали все.

Дальский исполнял роли, о которых мечтают многие актеры: Чацкого в пьесе Грибоедова «Горе от ума», Гамлета в драме Шекспира. Его кипучий темперамент очень подходил к этим образам. Однако Дальский умел покорить не только размашистой игрой, но и тонкими нюансами. Всеволод Мейерхольд вспоминал, что был впечатлен мастерством Дальского, когда заметил, как тот в сцене первого обращения короля Клавдия к Гамлету легко и быстро коснулся кинжала.

Ян Цапник в роли Мамонта Дальского (слева) и Александр Горбатов в роли Федора Шаляпина в сериале «Шаляпин» © Телеканал «Россия»

Шаляпин и Дальский дружили около 20 лет, до смерти последнего. Молодой Шаляпин, недавно прибывший покорять столицу, долгое время снимал комнату на одном этаже с Дальским в доме с меблированными квартирами «Пале-Рояль». В начале 20 века это место было центром притяжения для богемы. Начинающий оперный певец Шаляпин обсуждал с опытным актером Дальским свои новые роли, с благодарностью принимал его советы. Впрочем, сближала их не только любовь к искусству лицедейства, но и совместные кутежи.

«Это был человек дикого темперамента, красавец, игрок, расчетливый безумец, опасный, величественный и хитрый. <…> Мрачное, точно вылитое из бронзы, лицо, на котором страсти и шумно прожитая жизнь, как великий скульптор, отчеканили складки, морщины, решительные линии рта, подбородка и шеи», — такой портрет Дальского набросал в романе «Хождение по мукам» Алексей Толстой.

После революции Дальский увлекся идеями анархизма. «Он говорил, что не надо ни начальства, ни тюрем, ни законов, — рассказывал Шаляпин. — Вообще ничего не надо. Снег на улице убирать тоже не надо. Он падает с неба сам по себе в один период года, когда холодно, ну, и сам же по себе растает в положенный ему другой период года».

Дальский погиб в 1918 году. Его характер и дух времени подсказывают, что этот сюжет должен был закончиться в разгар очередной авантюры. На самом же деле он сорвался со ступенек трамвая и попал под колеса. Писательница Надежда Тэффи рассказывала, что Дальский пал жертвой романтического жеста: стоя на подножке, хотел помочь даме. Другие сообщали, что актер пытался вскочить в трамвай на ходу. Что известно точно, так это то, куда в тот день направлялся Мамонт Дальский. В гости к Шаляпину.